Григорий Абрамович: Когда мы говорим об антисемитизме в истории, то холокост - не первый пример. Но это тот пример, когда люди были убиты за то, что их посчитали евреями, даже в третьем поколении. Мы говорим не только о Минске и других городах Беларуси. Людей привозили из Вены, Берлина, Гамбурга, Чехии и считали евреями потому, что их бабушка или дедушка были евреями. Да, такая политика, поиск врага, идея сплотить один народ, чтобы уничтожить другой народ тоже имеет свои примеры в истории. Но здесь масштабы были настолько велики, что это стало катастрофой, уроком, что подобное не должно повториться.И для этого нужно сделать все.
Для меня в этой истории, которая несет боль и катастрофу, интересен такой момент. Дом моего деда Гриши Абрамовича стоял на улице Сухой. В первые дни войны в него попала бомба и, по версии соседей, были все убиты - его жена и двое детей. Но другие соседи говорили, что она уцелела, но когда пришли немцы, ее привязали за волосы к хвосту лошади и гоняли по этой улице. Были и после войны разные отношения. Были сложности вернуться с фронта и у моего второго деда. Казалось, евреев убили, в их дома приходили другие люди, обустраивались, а тем, кто возвращался с фронта, из эвакуации, некуда уже было идти. То, что происходило с 1933 по 1945, имело продолжение, и вот что страшно.
Даже, когда в 1947 году был установлен мемориальный знак "Яма", Хаим Мальтинский, человек, написавший слова памяти, создавший этот мемориал, был наказан сталинскими лагерями. До сих пор существует вопрос, почему это произошло, почему пик пришелся на 30-40 годы, как долго это продолжалось после победного мая 1945 года. Мы с Кузьмой Ивановичем были в Дахау и видели акт передачи нам 70 имен тех, кто попал в лагерь из Минска. Никто не догадался спросить, а кого привезли из Минска в Дахау? Мы даже не знаем этой истории. Когда мы говорим о планомерном уничтожении недочеловеков, мы пытаемся объяснить это логически, но не всегда это возможно. Мы знаем реальность, что советскому руководству не хватало вагонов, чтобы увезти своих раненых, а депортировать евреев из Европы вагонов хватало.
Кузьма Козак: Частый вопрос: почему именно евреев убивали? Такова была одна из целей национал-социализма. Его родина - Германия, его идеолог - Адольф Гитлер. В начале 20-х годов именно у него появляется такое видение относительно еврейского вопроса и недочеловеков. Что делать с ними? Пространство должно быть расширено. Именно в Германии появляются расовые законы и теория, что одна раса выше других. Устанавливается иерархия, кто ближе к ним, а кто находится вне зоны. Славянские народы попали в зону недочеловеков, а еврейский народ должен быть совсем исчезнуть. Можно ли сказать, что такая идея существовала в 30-х годах? Нет, такой идеи не существовало. Мы говорим только о теоретических взглядах. А вот когда начинается Вторая мировая война, то вопрос, что делать со славянским народом, белорусами, встал. Какая часть должна быть только онемечена, какая уничтожена, переселена. Такой же вопрос стоял и в отношении евреев на всей оккупированной территории. Этому еще предшествовала и Хрустальная ночь, и присваивание собственности. В холокосте в уничтожении еврейского населения основным мерилом выступает материализация, присвоение собственности, капитала. Другие видят в этом расовую идеологию, деструктивность одной нации по отношению к другим. Третьи считают, что национал-социализму необходимо было и то, и другое.
До 1939 года части еврейского населения удалось выехать в Великобританию, США. После 1939 года это было уже невозможно. Наступал тот период, когда со всеми оставшимися нужно было что-то делать. А так как это война, то это уже и вопрос стратегии. Обязаны ли мы их кормить, если и самим не хватает? Обязаны ли их использовать физически, когда нам нужен труд? Обязаны ли найти такие возможности, чтобы логистически уничтожать их было легко? После решения Ванзейской конференции 20 января 1942 года началось окончательное уничтожение еврейского народа.
